Договорившись с Крисом об утреннем походе в библиотеку, чтобы взять учебники по текущим предметам, я с трудом добрела до комнаты. Никакая регенерация не могла справиться с простым желанием отоспаться.
«Здравствуйте, дорогие мои мама и Фрэнк!» — сонно выводила я на дорожном сером листке бумаги, лежа в кровати на животе и клюя носом. Завтра с утра отправлю письмо курьерской службой, пусть знают, что у меня все хорошо, и меньше волнуются.
«Академия полностью оправдала наши надежды: первокурсников, то есть нас, активно включают в жизнь студенческого сообщества, преподаватели очень сильные. Меня распределили на факультет Следствия и дознания. Это не совсем то, как вы знаете, что я хотела, но тоже оказался престижный факультет. Учатся на нем только особые студента. Не хочу рассказывать детали, зная, как миссис Фламберг вскрывает письма из нашего почтового ящика. Ай-ай-ай, такая на вид приличная дама. Скажу только, что по-разному пахнут. Надеюсь, вы меня поняли. Я ведь тоже там учусь.
И, мама, ты была права, когда говорила: „Береги в городе одежду, она быстро треплется“. Фрэнк, очень скучаю по нашим походам в лес.
Мне одной выделили целую комнату, несмотря на бюджет. [7] Есть даже ванная, которую делю с соседкой. Также с радостью могу сообщить, что у меня появился настоящий друг. Он Ера, но очень хороший».
Глава 11
ГОЛОС КРОВИ НЕ ЗАГЛУШИТЬ, ИЛИ КРОВЬ ГУЩЕ ВОДЫ
Blood is thicker than water.
Три предмета оказались обязательны для нашего факультета: «История государства», «Методы сбора улик» и «Методика расследования». Еще три-четыре можно было подобрать на свой вкус.
В результате нашего горячего обсуждения и моего обаяния совместное с Крисом расписание пополнилось «Семейным правом» (любой девушке это пригодится, а Крис был не против), «Судебной психиатрией» (о признаках безумия надо знать) и «Психологией» (для будущего адвоката — основа основ).
В итоге я с воодушевлением делала записи на лекциях, тянула руку, задавая вопросы, и наконец почувствовала себя настоящей студенткой.
Омрачило день только известие о других трех первокурсниках, с которыми Крис сражался в клетке. Они до сих пор находились в лечебном корпусе. Раны на оборотнях от ударов вампира в боевой форме заживали с трудом. И наоборот. Крис лежал бы сейчас рядом с ними, если бы не жалостливая я.
Расположившись после занятий на траве у кампуса, я покусывала травинку и щурилась на ярком солнце.
— Ты так и не рассказал, почему на тебя нападают.
— На Ера, — поправил спутник. — Два Ера погибли за последние полтора года в этой Академии.
— О… — Я приподнялась на локте и посмотрела на Криса. — И ты…
— И я — подсадная утка, Мари. Семья выкормила меня, когда я стал вампиром и убежал от мастера, который меня создал. И когда семье понадобилась моя помощь, я мог только с благодарностью согласиться. Дядя Эрвин был особенно убедителен, расписывая важность расследования этих смертей для Ера. Убитые были надеждой и гордостью семьи. В отличие от меня.
Он горько усмехнулся, на его лицо вернулось привычное замкнутое выражение. Потом покосился на меня и добавил:
— К счастью, я ни капли не жалею.
— По крайней мере, до сих пор они не смогли тебя убить, значит, информация о твоей вампирской природе не утекла из семьи.
Мы синхронно, не сговариваясь, посмотрели на теневую беседку метрах в двадцати от нас. Оттуда раздавались звонкие голоса, смех. Это было традиционное место законников из Судебного права. Факультета, практически единственного, на котором учились вампиры. И, в отличие от Криса, по многим уже было видно, как жестокая природа берет верх, превращая их в холодные беспристрастные машины решений.
Мы их видели только мельком в коридорах. Светлая кожа очаровательно красивых лиц, намного старше по вампирским меркам, чем Крис. Когда-нибудь он станет таким же, спокойным и выверенным, как часы, по которым они пьют свои концентраты.
Судейские старались держаться обособленно, вон беседка практически закрыта со всех сторон. Возможно, там сидит и Родди, со времени распределения мы так с ним и не увиделись ни разу.
Достаточно далеко, чтобы не слышать, и достаточно близко, чтобы чувствовать себя частью дружного студенческого сообщества, на кампусной лужайке сидели студенты разных курсов, преимущественно люди, из Юридической поддержки.
Но вдруг откуда-то слева прилетел совершенно чарующий запах льва, этакий горячий песок с травяным привкусом. Странно, после трансформации я, в теле человека, почти перестала чувствовать запахи. А тут…
— Ты мурчишь, — заметил Крис.
— Да? — искренне удивилась я.
— И не слушала, что я тебе рассказываю.
— Слышала, про Ера.
— И про Совет.
— Да?
Ох, как же пахнет.
— И ты опять мурчишь.
Тут я села. Ну никак я не могла не услышать, пропустить мимо ушей важную информацию про Совет. И все-таки пропустила.
Прислушалась к себе. Вроде бы все нормально. Значит, просто последствия вчерашнего тяжелого дня.
— Пойду, Крис, в комнате позанимаюсь. Что-то подкруживает меня.
Он заботливо помог подняться, отряхнул подол платья от травинок. Сколько себя помню, всегда хотела иметь брата, сильного и храброго, чтобы с ним можно было играть и делиться секретами.
Наверное, не так приобретают братьев. Я покраснела, вспоминая детали нашего партнерства. Но он же вампир, поэтому… не считается. Понимала, что пытаюсь обмануть саму себя, но так было легче общаться с Крисом, что уж поделаешь. Странно, о чем я сейчас думаю?
Голова все-таки ощутимо закружилась. Лечебный корпус был по дороге, и я решила заглянуть к милейшей миссис Пинг. В коридорах корпуса было тихо, но на палатах появились таблички, многие были заняты.
Заглянув в кабинет миссис Пинг, я остолбенела.
Спиной ко мне, глядя в окно, в комнате стоял прекрасный образчик мужественности. Широкие, бугрящиеся мускулами плечи. Светло-русые удлиненные волосы разлетелись по плечам чуть вьющейся гривой. А запах… Запах был просто великолепен. На спине вилась дорожка мелких заживающих царапин. И они тоже были… очаровательны, я бы хотела оставить такие следы.
Ослабев ногами, с продолжающимся легким головокружением, я привалилась к косяку. На этот легкий шум красавец медленно повернулся, и я узнала Итана.
Он вскинул бровь и обрадовался.
— Ты пришла меня проведать, малышка? А я практически выздоровел, обещают выписать.
Мягким скользящим шагом он подошел вплотную и обдал совершенно дурманящим запахом мяты и тимьяна. Я глубоко вдохнула манкий аромат, заморгала и неуверенно обвела взглядом процедурную комнату.
— Привет, Итан. Я не к тебе, ищу миссис Пинг.
Обнаженная кожа сияла под лучами солнца, покрытая редкими мелкими золотыми волосками. Как драгоценные переливы. Два плато мощных грудных пластин были прямо перед глазами, увенчанные маленькими коричневыми сосками с крохотными впадинками посередине.
Он не отвечал, сначала недоуменно рассматривая мое лицо, а потом просто наклонился и, закрыв глаза, понюхал.
— Ты пахнешь самкой, — потрясенно сказал Итан и резко распахнул глаза. — Хотящей меня самкой.
Сердце в груди громыхнуло так, что, казалось, слышно было на всю комнату. Я отшатнулась. Он шагнул за мной. Посмотрел желтыми, с хищной искрой глазами, махнул длинными темными ресницами. И мягко обнял, еле касаясь, как будто боясь спугнуть. Язык легко, как теплым воздухом, прошелся по внезапно пересохшим губам.
Внутри меня что-то тяжело и томно заворочалось. По коже разбежалась мелкая россыпь мурашек, подняв чувствительные волоски на руках.
— Я тебя видел там, в клетке, — сказал тихо в губы Итан, — ты необыкновенная.
И поцеловал. Жарко, прижимаясь тут же всем телом, растапливая что-то скрутившееся внутри меня. Одна его рука обхватила и прижала затылок. Пальцы зарывались, вплетались в пряди, потягивали их, ласкали в такт поцелую. Губы обнимали, язык мягкими плавными мазками движение за движением раскрывал рот.