Оу. Помотала головой. Ничего себе! За первые же минуты разговора мисс Ирэн перенаправила и загрузила мои мысли по опасному, эгоистичному направлению. А ведь я пришла подготовленной. Надо перехватывать нить беседы, иначе оглянуться не успею, как начну обижаться на Криса.

— У меня важный вопрос. Ответьте на него искренне, пожалуйста… — Я сделала паузу и решительно бросилась в холодную воду искусства допроса: — Зачем вы вчера так поступили в театре на улице Масок?

Специальный сложный вопрос. Обвинение без конкретики, но с точной локализацией события.

И она поплыла. Глаза расширились. Лицо застыло… потом на нем появилось удивление.

— Девочка, но я не была вчера ни в каком театре. Ты сильно ошибаешься.

— Мисс Ирэн, я ни с чем не смогла бы перепутать ваши белокурые волосы с совершенно уникальным каскадом локонов. Даже в таком месте, как пах Джейкоба. Это были вы. — Я усилила обвинение голосом и наобум добавила, немного дофантазировав, чтобы еще больше спровоцировать прекрасную Беатрис: — А потом вы немного повернулись, и я увидела не только лицо… Точнее, и ваше лицо. Поэтому вышла из комнаты, чтобы не смущать.

К моему удивлению, она даже облегченно рассмеялась. Спрыгнула со стула. Сегодня она была одета в фантастически красивое платье. Короткое спереди, открывающее стройные длинные ноги в плотных черных чулках, и с ярусными фалдами сзади.

Как всегда, очень и очень притягательная.

Она подошла к настенному зеркалу и покрутила локон.

— Предатели всегда меня выдавали, — со смешком резюмировала мисс Ирэн, отбросив прядь. — Ну каюсь, каюсь! Я там отдыхаю. В этом театре можно расслабиться и не держать лицо, а уж атмосфера и напряжение…

Блондинка посмотрела прямо на меня, не моргая, честно, сияюще улыбаясь.

— Кто знал, что туда занесет Джейкоба Ирбиса, а я уже, признаться, была возбуждена и плохо соображала. Кстати, могу порекомендовать этого парня. На редкость приятный экземпляр, а главное, настоящий джентльмен, готовый держать язык за зубами. Если бы не твоя внимательность, никто бы не узнал о нашей с ним маленькой ошибке.

Засмеявшись, мисс Ирэн легкими шагами вернулась за свой стол, обернулась, чтобы что-то сказать, но я ее опередила.

— А Гаррисон тоже был ошибкой?

И опять она замерла на секунду. Что-то было не то с ее реакцией. Части лекции миссис Беридер засели у меня в голове и сейчас отчаянно сигналили об опасности.

Я пришла задать вопросы и, может быть, поговорить по душам с очень хорошим, много мне помогавшим человеком. Хотела сделать это без свидетелей, заверить ее в неразглашении неприятной информации. Чтобы мисс Ирэн не боялась огласки и могла, наконец, поделиться со мной происходящим. Возможно, ее увлекли в невидимые сети, она запуталась и даже не осознает этого. Или ее шантажируют. Например, ужасный преступник держит в плену что-то дорогое для блондинки, и она вынуждена подчиняться, я помогу ей…

Но что-то царапало мое восприятие, я не верила до конца. Преподаватель по криминалистике, прекрасная Беатрис Виджива Ирэн топнула туфелькой и сказала теплым, переливчатым голосом с едва слышной мягкой хрипотцой:

— Нас ничего не связывало. Он был влюблен в меня, бедный мальчик.

«Лгущий… начинает чаще всего со лжи, а завершает правдой», — набатом загремел в моих ушах другой хрипловатый голос, с сиплыми возрастными нотками.

Я посмотрела в открытые, сейчас опечаленные глаза. И сделала полную глупость. Ее реакции на мои внезапные вопросы были странными для человека. Она смотрела слишком прямо, слишком честно и немигающе. При этом в остальном была эмоциональна и чувственно естественна. Молодой вампир.

Я прыжком преодолела полтора отделяющих нас метра и схватила ее за руку.

Не он. Она.

«Копченый».

Глава 22

ЧТОБЫ ДОБЫТЬ СЛАДКОЕ, НУЖНО ПОПОТЕТЬ

…День спустя

Очень тяжело молчать. Ходить, улыбаться, отвечать на вопросы и при этом на самом деле молчать.

Я двигалась как сомнамбула, все еще сомневаясь и раздумывая. В библиотеке на мое имя лежал «забытый» пакет с кратко изложенной историей происходящего. Моя гарантия «на всякий случай». Казалось, мне надо бояться. Но я не боялась.

Я стала немного увереннее той девочки, что приехала из провинциального поселка в столичный город. Может быть, даже эгоистичнее. И как всякий собственник готовилась защищать «свое».

— Вот заявление. Простите за беспокойство, когда я смогу узнать расписание занятий?

— Так рветесь получать по физиономии?

— Рвусь научиться давать сдачи.

Мистер Бринелли, преподаватель-оборотень, который вне своего основного курса вел дополнительные занятия по боевым искусствам, внимательно посмотрел на мое спокойное лицо. Наверное, для молодого оборотня, чьи эмоции должны были бурлить вечным котлом, мои реакции были немного приглушены, отстранены.

— У вас все в порядке, мисс Ерок?

— Да.

Я старательно улыбнулась, и преподаватель успокоился.

— Можете подходить сегодня вечером. Мои занятия ежедневные, проводятся для желающих. Изучите тот уровень, который захотите сами.

— О, тогда я вас удивлю.

Мы вежливо раскланялись. При подходе к комнате Криса я услышала голоса, разговаривающие на повышенных тонах. Обычно шумный этаж, который в основном заселяли обеспеченные студенты факультетов Следствия и Судебного права, сейчас обезлюдел.

Двери в комнаты были плотно закрыты, даже лампы, казалось, горели не так ярко, как обычно.

В коридоре стоял Фитстоун. При виде меня он отрицательно покачал головой.

— Мисс Мари, это семейные дела, вы лучше не вмешивайтесь.

Но я взялась за ручку двери и вошла. В комнате царило напряжение: два Ера сверлили друг друга взглядами.

— Я требую, чтобы ты вернулся в дом до начала Суда.

— Я буду жить здесь, с Мари.

— Сегодня судебные представители придут для освидетельствования твоей вменяемости. Ты должен выглядеть как птенец, о котором заботятся. Быть в безопасности, рядом с родителем, брать уроки у наставника как настоящий вампир…

— Но я не хочу быть вампиром! — Крис повысил голос.

— Хочешь не хочешь, ты — вампир. Смирись с этим!

Они оба кинули мимолетный взгляд на зашедшую в комнату меня и вернулись к спору.

— Другой бы родитель на твоем месте искал, как меня от этого вылечить. А ты чем занимаешься? Готовишь меня для осмотра вампиров? Еще бантиком можно перевязать!

Старший рассвирепел:

— Не смей так разговаривать с отцом!

В ответ по комнате разлилась аура. Темная, горькая и горячая. Как полынь под солнцем.

— Я же вампир, мне теперь все можно, — прошелестел Крис и сорвался.

Тоска, вселенская тоска одиночества ударила меня молотом в грудь. До этого черная аура и даже активное черное воздействие не трогало струн моей души. Я не боялась, не грустила, не страдала. Мне было не страшно Черное Крыло. Не страшно. До тех пор, пока одиночество Кристофера не постучало в мое сердце.

Он был вампиром, который отчаянно не хотел этого. Я была оборотнем, которая не знала, что с этим делать и как защитить своего парня от неизбежности. Мистер Ера был магом, который не смог защитить своего сына, и тот стал вампиром. Мы стояли втроем в тяжелом бесконтрольном потоке черного влияния, молчали, мучились, принимали черные волны. Были вместе и каждый по отдельности, понимая, что сейчас произошло.

Тишина — и только вспыхивали и гасли защитные артефакты на Максимилиане Ера.

— Я потерял контроль, — убито сообщил Крис. Меня потряхивало. Хотелось встать на колени и плакать.

— Мисс Денари тоже будет на освидетельствовании? — спросила я. — Крис, не стоит злить змей перед судом. До него осталось всего три дня. Хочешь, я поживу дома вместе с тобой?

Мой парень, любимый, друг, пусть даже не жених, но все равно близкий человек, прижался ко мне, зарываясь в волосы. Его только что настигло понимание. Вампиры никогда не разрешат находиться вне Гнезда птенцу, у которого происходит срыв за срывом.