После отработки меня подхватывал Крис, мы бежали в лес и носились. То рядом, то вампир вспрыгивал мне на спину и хохотал, подпинывая пятками, пока я не сбрасывала его наземь и не зализывала до колик от смеха.

Сегодня после занятий мы, как обычно, запрыгнули в постель и нежничали.

— Твои щеки краснеют, а глаза зеленеют, — прошептал Крис, подняв голову. Его длинное худощавое тело лежало на моем, Крису нравилось укрывать собой.

Внутри меня мотором мурлыкала кошка и требовала безумств, удовольствия и побольше Криса.

— Лежи спокойно, я буду тебя целовать, — серьезно сказал жених. Целовал он, кусаясь, тут же зализывая и нежно приглаживая — весь спектр остроты и нежности на одних губах.

На моей шее скоро не будет места, казалось, этот бессовестный вампир ставил поцелуи, как печати.

Потом меня перевернули на живот и начали целовать и кусать попу. Это было щекотно, я хихикала и извивалась. Жениху пришлось несколько раз шлепнуть, довольно фыркая и призывая не мешать ему.

Мне нравится, как он смеется в постели. Очень низко, порочно, поднимая волоски по коже. Он выцеловывал каждую клеточку моего тела, мягко разворачивая, изучая и наслаждаясь, пока мой стон не превратился в сплошной зов.

— Крис, Крис, Кри-и-ис, — пела я безумную бесконечную песню своей ясной, открытой любви. — Крис! Я хочу тебя.

— Сейчас, — сдавленно ответил он снизу.

— Нет! По-настоящему хочу…

Он замер, потом медленно заполз мне на спину и прошептал в ухо:

— Ты уверена, Мари?

— Не тяни!

Приподнявшись на локтях, я замерла, желая в секундах и мгновениях, каждой точкой своего тела запомнить, как Крис становится моим окончательно.

Он тоже медлил, тянул, замирал, всматриваясь в меня, жадно и восторженно.

Я ощущала приятное натяжение, почему-то не чувствуя первой боли. И с некоторой горечью поняла, что во мне больше оборотня, чем человека. Хотелось принять и запомнить эту ранку, но судьба не дала мне шанса.

Мы впервые были едины, бесконечно близки в тягучем танце тел, где каждое касание — нежное обещание, поцелуй — клятва, вздох — бесконечное признание первой любви. И не нужны слова, их заменяют стоны. «Люблю», — слышала я в дрожащих звуках, которые издавал Крис. «Твой», — сообщали мне его вскрики. И я вторила, отвечала, задыхаясь, подхватывая воздух, который он выдыхал, и мы взлетали вместе, не разбирая, кто первый, кто второй, потому что не было совершенно никакой разницы.

Он предлагал подарить мне весь мир, я утверждала, что вполне довольствуюсь Ера, как самым лучшим и единственно мне необходимым.

Под душем я пела. Быстро накинула амулет и оделась, потому что опаздывала на отработку своего последнего штрафного дежурства. Послала развалившемуся на кровати, совершенно неприкрытому, довольно улыбающемуся жениху воздушный поцелуй и вылетела из комнаты. Легкая, как воздушный шарик.

В коридоре, напротив двери Криса, прямо на полу, опершись спиной о стену и зажав голову руками, сидел Итан. Поднял на меня красные воспаленные глаза, вдохнул, расширяя ноздри, и отвернулся.

Ни слова не сказав, я проскочила, почти убегая, запылав щеками. Неслась по лестнице вниз, сбивая бродящих студентов. Я знала, что стены не полностью скроют звуки из комнаты, но совершенно не предполагала, что кто-то остановится и будет слушать.

Стыд какой.

Влетела в чью-то твердую грудь. Оттолкнулась в эмоциях. Передо мной стоял и недовольно кривил губы блистательный мистер Гох. Интересно, подобная красота приходит у них с холодностью или мистер Внемлите-Моей-Мудрости всегда был таким?

— Ерок, что ж вы носитесь, как безголовая?

Я замерла, принюхиваясь. Из-за того, что пантера стала намного спокойнее, вспышки ярких ароматов уже не беспокоили меня, и ощущала я нюансы запахов только вот так, стоя близко. И пах он… одним из семи запахов, который я почувствовала в нише. Теперь я знала, что там были наш декан, Самуэль из судейских и… мистер Кох. Осталось опознать четыре остальных.

— Молчим, значит… Иногда я удивляюсь, что в тебе увидел Ера. Хотя молодые непритязательны в коротких увлечениях.

— Я не короткое увлечение, — наконец сказала я, — я невеста Кристофера.

Мистер Кох посмотрел на меня жалостливо своими бирюзовыми озерами и пожал плечами.

— У Кристофера есть невеста, и его настоящее обручение никто не отменял. Он ввел тебя в заблуждение, провинциальная ты наивность.

До владений мисс Ирэн я добралась быстро, почти расталкивая всех по дороге.

— Мисс Ирэн, разрешите перенести сегодняшнюю отработку. У меня неожиданные изменения в жизни, которые хотелось бы уладить немедля.

— Поделишься потом?

Белокурое создание сидело, задрав ножки в синих башмачках на покрытый металлическим листом стол, без капли стыда сверкая нижним пышным подъюбником. Было чудом, как она ухитрялась выглядеть невинной и игривой в этих холодных стенах, пахнущих тленом и сильными опрыскивателями.

— Не уверена. Может быть, поделюсь.

Она подняла тоненькую изогнутую бровь. До этого дня я делилась с ней щедро и многословно.

— Беги уж. Не мне сковывать девичьи душевные порывы.

Она хихикнула и опять погрузилась в лист с очередным отчетом. Я развернулась и побежала обратно.

Ситуация была довольно проста. Мистера Эллиота Абрахама Гоха, вампира и преподавателя, я почти не знала, а вот с Крисом уже в разных переделках побывала, он мою жизнь не раз спасал и предложение как честный человек сделал. Поэтому я потребую от жениха ответа и всячески буду гневаться, если ответ мне не понравится.

Вряд ли Гох выдал совершенно ложную информацию, значит, набедокурил в чем-то мой Ера. И теперь придется как можно быстрее решить эту ситуацию, тем более от ее исхода зависели моя репутация и честное имя.

Ключа от комнаты Криса у меня не было, их вообще было только два: у проживающего и у администрации. Поэтому приходилось стучать. Впервые я постучалась кулаком.

Деревянная крепкая дверь жалобно заскрипела. С каждым днем я замечала возрастающую силу, как будто вживание в тело пантеры серьезно укрепляло и мой человеческий костяк.

Дверь в столовую я уже открывала довольно бодро. И хотя мои руки выглядели по-прежнему изящно и бледненько, но дверные ручки теперь приходилось держать крайне осторожно: чуть отвлекалась — и они начинали жалобно хрустеть.

На стон двери ответил недовольный Крис:

— Стукнешь еще раз — руки поотшибаю.

— Крис! Открывай немедленно. Это я!

Дверь открылась, и я пролетела мимо недоумевающего парня, успевшего всего лишь завернуться в простыню. Промчалась по комнате, остановила себя только у противоположной стены, резко развернулась и замерла. Ровная, готовая выслушать объяснения.

— Отнесись, пожалуйста, очень серьезно к тому, что я сейчас скажу. У меня очень плохие новости.

Он насторожился, подобрался весь, закостенев лицом.

— Что-то с твоими родными?

— Упавшие небеса, что ты такое говоришь! — Я всплеснула руками. — Надеюсь, с ними все хорошо. Это у нас проблемы.

— А…

Он стащил с себя простыню и стал одеваться, невольно сбивая меня с мыслей. Я залюбовалась на крепкие поджарые ягодицы. Смуглые, аппетитные такие.

— Мари, ты чего замолчала? Не томи, рассказывай, что там за новости.

— Так, — следовало сосредоточиться, — встретила я мистера Гоха, как обычно въедливого, словно кислота. И поделился он со мной новостью, что твоей невестой быть я никак не в состоянии. Крис, с кем ты был обручен и почему об этом я узнаю из сторонних источников?

Уже надевший брюки и застегивающий рубашку вампир замер. Совершенно нечеловеческим движением изогнул шею, окатив взглядом. Зарычал и заметался по комнате. В дальний угол просвистел стул и раскололся о стену. Это неожиданно меня успокоило.

— Крис!

Я строго повысила голос, вспоминая свою учительницу по домоводству. Препротивная была персона, но гомонящий класс успокаивать умела в секунды.